How could it hurt you when it looks so good?
мы дети-цветы. у нас сломаны стебли. и листья

окрашены в нежно-бордовый обилием вен,

насыщенных так, что любая готова пролиться.

мы дети-цветы, нас легко не заметить в траве.



легко, не заметив, на нас каблуком напороться,

срывая с нас кожицу, мясо втоптать в чернозем.

мы дети-цветы, мы отчаянны, как полководцы.

мы сладкую снежную сказку в запястьях везем.



она, как любовь, безусловна, как секс, многолика,

как страсть, горяча и, как боль, приучает к врачу.

мы дети-цветы. мы содержим ее миллилитры,

играем с ней в шашки, всегда практикуя ничью.



и каждый желающий может взорвать нас зубами,

чтоб тронуть глоток этой сказки, как сперма, густой.

мы, дети-цветы, очень рады подобной забаве,

мы - первое блюдо обеда, мы руки на стол



ладонями вверх, затянув выше локтя манжеты

рубашек, крахмаленных горничной города пи,

кладем, обнажаясь, чтоб нашим возлюбленным жертвам

удобнее было впиваться и сладостней пить



сквозь трубочку? лед добавляя? как будет угодно!

мы дети-цветы, мы послушны, покладисты и

прекрасны... ты видишь мое неприкрытое горло?

в нем комом беспомощным сказка другая стоит.



она для тебя. я немного ослаблю ошейник

и голову чуть отклоню, приглашая почти

войти в меня ртом глубоко-глубоко. неужели

ты снова откажешься милым визитом почтить

мое неприкрытое горло? подумай! там вкусно!

там сказка, которой язык не касался ничей!



мы дети–цветы. мы себя превратили в искусство,

поверив, что это спасет от бессонных ночей.